22.06.2023

М.Полуэктов / АК Полуэктова и партнеры

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Разграничение договорной и деликтной ответственности
1.1. Казусы, в которых суд склонился к договорной ответственности
1.2. Казусы, в которых суд склонился к деликтной ответственности
1.3. Казус, в котором суд допустил применение к одному и тому же ответчику как деликтных, так и договорных норм
1.4. Казусы, в которых характер ответственности (договорная или деликтная) не важен, поскольку применяется Закон о защите прав потребителей
1.5. Казусы, в которых суд допустил как договорный иск к стороне договора, так и внедоговорный иск к третьему лицу
2. Отдельные элементы состава деликта
2.1. Вред, размер убытков
2.2. Причинно-следственная связь
2.3. Противоправность
2.4. Вина
3. Ответственность за подконтрольное физлицо (работника, подрядчика)
4. Ответственность за автономно действующего контрагента
5. Ответственность за совместно причиненный вред
6. Солидарная ответственность разных лиц, действовавших раздельно, но причинивших один и тот же вред
6.1. Одно лицо своим деликтом создало условия для деликта другого
6.2. Действий каждого из делинквентов было достаточно для причинения вреда (кумулятивная причинная связь)
6.3. Очевидно, что кто-то из ответчиков точно причинил вред, но невозможно установить кто именно (альтернативная причинная связь)
6.4. Вред один, но деликты разные

Сокращения: ВС РФ — Верховный Суд РФ, ВАС РФ — Высший Арбитражный Суд РФ, ППВС — постановление Пленума ВС РФ, ГК РФ — Гражданский кодекс РФ.

 

По правилам главы 59 ГК РФ «Обязательства вследствие причинения вреда» рассматривается множество споров. Это не только банальные споры о возмещении вреда, причиненного имуществу в результате ДТП, пожара и т.п., но и споры о взыскании с убытков директоров, о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности и т.д.

При этом судебная практика не отличается единообразием. Складывается ощущение, что некоторые решения принимаются судом интуитивно, исходя из собственного чувства справедливости, а правовое обоснование подгоняется под это интуитивное решение.

Очевидно, что это ненормальная ситуация, так как решение суда должно быть предсказуемым. Исправить ситуацию могли бы разъяснения Пленума ВС РФ по наиболее спорным вопросам деликтного права.

Попробуем самостоятельно разобраться с некоторыми из этих вопросов.

1. Разграничение договорной и деликтной ответственности

Как известно, ответственность может быть договорной и внедоговорной (деликтной). Причем первая имеет приоритет над второй.

В случае, если вред возник из-за неисполнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства, нормы об ответственности за деликт не применяются, а вред возмещается в соответствии с правилами об ответственности за неисполнение договорного обязательства или согласно условиям договора, заключенного между сторонами (постановление Президиума ВАС РФ от 18.06.2013 N 1399/13). То есть применяться будут условия договора или нормы закона, регулирующие соответствующий тип договорных отношений.

Думается, что корни этого правила те же, что и у правила lex specialis derogat generali (специальный закон отменяет общий).

Формы деликтной ответственности (способы возмещения вреда) перечислены в ст.1082 ГК РФ — это возмещение вреда в натуре (предоставление вещи того же рода и качества, исправление поврежденной вещи и т.п.) либо возмещение убытков.

Вообще, убытки могут быть взысканы как при внедоговорном причинении вреда, так и в случае нарушения договорного обязательства (ст.393 ГК РФ). При этом ст.15 ГК РФ, определяющая, что такое убытки, применяется в обоих случаях.

Для привлечения к ответственности по договору истцу необходимо доказать факт нарушения обязательства (его неисполнение или ненадлежащее исполнение). А для привлечения к ответственности в форме возмещения убытков также необходимо доказать наличие убытков, их размер и причинную связь между нарушением обязательства должником и убытками (п.5 ППВС от 24.03.2016 N 7 «О применении судами некоторых положений ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств», далее — ППВС № 7).

По общему правилу предприниматели отвечают независимо от вины, т.е. несут строгую ответственность, которую могут избежать только при наличии непреодолимой силы. Тогда как не предприниматели отвечают при наличии вины (умысла или неосторожности). Однако истцу доказывать вину не надо, так как она презюмируется — ее отсутствие должно доказывать лицо, нарушившее обязательство.

Должник всегда отвечает за своих работников или привлеченных к исполнению обязательства третьих лиц (ст.ст.402, 403 ГК РФ).

Для привлечения же к деликтной ответственности истцу необходимо доказать:

— наличие вреда;

— противоправность действий причинителя вреда (делинквента);

— наличие причинно-следственной связи между противоправными действиями делинквента и возникновением вреда.

Вина причинителя вреда также является необходимым условием деликтной ответственности, но доказывать ее истец не должен, поскольку вина презюмируется (как и в случае с договорной ответственностью). При этом, в отличие от ответственности по договору, за деликт предприниматели не несут строгую (безвиновную) ответственность. Они могут быть освобождены от ответственности, если докажут отсутствие своей вины.

А вот за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, или вред потребителю вследствие недостатков товара, работы или услуги, предусмотрена строгая ответственность (ст.ст. 1079, 1095 ГК РФ).

Работодатель отвечает за вред, причиненный его работниками при исполнении трудовых обязанностей. А заказчик работ (услуг) отвечает за своих подрядчиков (исполнителей), если они действовали или должны были действовать по его заданию и под его контролем за безопасным ведением работ (ст.1068 ГК РФ).

Для деликтной ответственности установлен общий трехлетний срок исковой давности, а для договорной ответственности он может быть иной. Например, по требованиям, вытекающим из договора перевозки, срок исковой давности составляет один год.

Как видно, договорная и внедоговорная ответственности имеют существенные различия. Поэтому крайне важно правильно определить, что перед нами — нарушение договора или деликт? Ведь от этого зависит предмет и объем доказывания.

Однако сделать это иногда бывает сложно. Особенно в пограничных случаях, когда в ходе исполнения договора или после происходит нарушение абсолютного права контрагента (права собственности и др.).

Например, подрядчик при доставке материала на объект случайно повредил имущество заказчика. Что это — нарушение договора или деликт?

Российское право не дает однозначного ответа. Все зависит от того, что входит в программу обязательства подрядчика, имеется ли тесная связь между причинением вреда и ненадлежащим исполнением договора (принцип тесной связи закреплен в п.3 ст.1219 ГК РФ, относящейся к международному частному праву).

Некоторые юристы полагают, что в программу любого договорного обязательства входит обязательство не нарушать в процессе исполнения договора абсолютные права своего контрагента. Соответственно, подрядчик должен доставлять материал таким образом, чтобы не причинять вред имуществу заказчика.

Тогда по этой логике подрядчик — предприниматель должен нести договорную безвиновную ответственность за повреждение имущества заказчика. Он будет возмещать вред, даже если принял все разумные меры для того, чтобы не повредить имущество заказчика.

Согласно другой точки зрения не стоит чрезмерно расширять программу договорного обязательства. Если с появлением договора вопросы, связанные с защитой абсолютных прав, остались не урегулированными (договором или законом), то для деликтных правоотношений такой договор — это случайный фактор. У подрядчика и до заключения с заказчиком договора подряда была обязанность не нарушать абсолютные права заказчика, в частности — не причинять вред его имуществу. С появлением договора сущностно ничего не изменилось. Подрядчик также продолжил быть обязанным не причинять вред имуществу заказчика (как и имуществу любых других лиц). И эта обязанность никакого отношения к договору не имеет, она вытекает из абсолютного характера права собственности заказчика на свое имущество.

По этой логике подрядчик должен нести уже не договорную, а деликтную виновную ответственность за повреждение имущества заказчика. Он не будет возмещать вред, если докажет, что принял все разумные меры для того, чтобы не повредить имущество заказчика.

Или другой вопрос, связанный с конкуренцией исков (этой теме посвящена наша статья “Подача конкурирующих исков к разным ответчикам — эффективный способ возмещения имущественных потерь”). Допустим собственник вещи (заказчик) передал ее подрядчику для ремонта, а тот передал ее субподрядчику. Далее субподрядчик виновно причинил вред вещи — уничтожил ее. Может ли собственник вещи “через голову подрядчика” подать прямой деликтный иск к субподрядчику? Аналогичные ситуации могут возникать в отношениях “арендодатель — арендатор — субарендатор”, “клиент — экспедитор — перевозчик” и т.д.

Приведем некоторые примеры судебных дел.

1.1. Казусы, в которых суд склонился к договорной ответственности

1) В результате затопления подземной автостоянки был причинен вред автомобилям. ВС РФ решил, что вред должна возмещать управляющая компания, которая содержала паркинг и которая по договорам аренды передавала в пользование гражданам в парковочные места. При этом управляющая компания должна нести ответственность на основании договора с собственниками автомобилей, а правила деликтной ответственности в данном случае применению не подлежат (определение ВС РФ от 2.03.2021 N 53-КГ20-26-К8).

2) Из-за нарушения подрядчиком правил монтажа печи в бане произошел пожар, в результате которого баня сгорела, а жилому дому был причинен ущерб. ВС РФ решил, что в данном случае вред имуществу заказчика (собственнику бани и дома) причинен в связи с ненадлежащим исполнением подрядчиком договора, а значит нормы ГК РФ о деликтной ответственности применению не подлежат (определение ВС РФ от 3.12.2013 N 78-КГ13-37).

3) По трехстороннему договору арендодатель передал в аренду арендатору склад, а управляющая компания обязалась поддерживать в исправном состоянии инженерные сети. Арендатор (хранитель) принял на хранение в арендованный склад имущество поклажедателя. В результате прорыва трубы отопительной системы произошел залив склада, вследствие чего было повреждено имущество поклажедателя.

Президиум ВАС РФ указал следующее: “В случае если вред возник в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства, нормы об ответственности из причинения вреда применению не подлежат …Таким образом, при несохранности (порче, повреждении) переданного на хранение имущества поклажедатель вправе предъявить требование об убытках хранителю на основании заключенного с ним договора, но не третьим лицам по нормам о деликтной ответственности”.

В свою очередь арендатор вправе потребовать возмещения убытков с арендодателя и управляющей компании также по иску, основанному на договоре (в данном случае — договоре аренды), а не по деликтному иску.

В этом же казусе арендатор (хранитель) застраховал имущество поклажедателя в его пользу.

Президиум ВАС РФ указал, что также поклажедатель, являющийся выгодоприобретателем по договору страхования, может получить удовлетворения не за счет хранителя, а за счет страхового возмещения. В этом случае к страховой компании, выплатившей страховое возмещение, в порядке суброгации перейдут права страхователя, имеющиеся у него как арендатора из договора аренды (т.е. договорные притязания к арендодателю).

Если же поклажедатель не реализует свои права выгодоприобретателя по договору страхования и обратится с требованием о возмещении вреда к хранителю, последний вправе компенсировать возмещенные поклажедателю убытки за счет страховой выплаты по заключенному им договору страхования (постановление Президиума ВАС РФ от 3.06.2014 N 2410/14).

4) Клиент (грузоотправитель) заключил с экспедитором договор транспортной экспедиции и передал ему груз. Экспедитор от своего имени заключил с перевозчиком договор перевозки груза. При перевозке грузу был причинен вред.

Пленум ВС РФ указал, что в такой ситуации правом требовать возмещения реального ущерба, причиненного утратой, недостачей или повреждением (порчей) груза, с перевозчика обладает экспедитор. Перевозчик обязан возместить реальный ущерб, причиненный утратой, недостачей или повреждением (порчей) груза, экспедитору независимо от того, кто является собственником груза, и независимо от того, возместил ли экспедитор соответствующий вред клиенту. В этом случае ответственным перед клиентом за утрату, недостачу, повреждение (порчу) груза является экспедитор.

Вместе с тем экспедитор, заключивший договор перевозки от своего имени, в случае неисполнения либо ненадлежащего исполнения перевозчиком обязательств по договору обязан по требованию клиента уступить ему права по договору перевозки с целью предъявления перевозчику требования о возмещении убытков (п.2 ст.993, п.1 ст.6 ГК РФ). В случае объявления экспедитора несостоятельным (банкротом) его права и обязанности по договору перевозки, заключенному для клиента во исполнение указаний последнего, переходят к клиенту (абз.6 ст.1002, п.1 ст.6 ГК РФ).

В данном случае суд применил по аналогии правила договора комиссии об уступке комиссионером прав по заключенному им договору комитенту в случае его нарушения.

Таким образом, Пленум ВС РФ не допустил внедоговорной иск собственника груза к перевозчику (третьему лицу), но при этом допустил возможность подачи собственником груза договорного иска к перевозчику после уступки ему прав экспедитора по договору (п.27 ППВС РФ от 26.06.2018 N 26 «О некоторых вопросах применения законодательства о договоре перевозки автомобильным транспортом грузов, пассажиров и багажа и о договоре транспортной экспедиции»).

1.2. Казусы, в которых суд склонился к деликтной ответственности

1) В результате пожара в здании был причинен вред имуществу арендатора. Арендатор предъявил к арендодателю иск о возмещении ущерба. ВС РФ указал: “Поскольку имущество истца, находившееся в помещении ответчика, в силу существующих между ними правоотношений по аренде, было уничтожено (повреждено) в результате пожара, возникшего от светильника помещения общего пользования, суд пришел к правомерному выводу о наличии оснований для наступления деликтной ответственности” (определение ВС РФ от 8.12.2016 N 302-ЭС16-16441).

2) Наоборот, арендодатель заявил к арендатору иск о взыскании убытков, составляющих затраты на ремонт возвращенного из аренды имущества. Истец ссылался на неисполнение арендатором условия договора аренды о возврате имущества арендодателю в том виде, в котором оно получено, с учетом нормального износа. Кассационный суд указал, что в данном случае убытки истца вызваны не расходами на текущий ремонт как таковыми, а недостатками арендуемого имущества, возникшими после произошедшего пожара. Таким образом, спорные отношения возникли вследствие причинения внедоговорного вреда (отношения находятся за рамками обязательственных правоотношений) и регулируются нормами главы 59 ГК РФ. Среди прочего, при новом рассмотрении дела необходимо определить виновное лицо (постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 18.07.2014 по делу N А19-13195/2013).

1.3. Казус, в котором суд допустил применение к одному и тому же ответчику как деликтных, так и договорных норм

В деле о возмещении ущерба в результате крушения воздушного судна суд пришел к выводу, что с одной стороны, ответчик НПО «Сатурн», являясь производителем, установившим срок службы двигателя и не обеспечившим возможность его эксплуатации в течение данного срока, несет деликтную ответственность. С другой стороны, он несет обязанность по возмещению убытков, вытекающую из договорных правоотношений, так как не истек межремонтный интервал, назначенный в связи с проведением последнего капитального ремонта двигателя (постановление ФАС Волго-Вятского округа от 5.08.2014 по делу N А82-7538/2012).

1.4. Казусы, в которых характер ответственности (договорная или деликтная) не важен, поскольку применяется Закон о защите прав потребителей

1) В результате падения камня с крыши многоквартирного дома автомобилю был причинен вред. Виновной была признана управляющая компания, которая обслуживала дом. Потерпевший не состоял в договорных отношениях с управляющей компанией, и поэтому суд привлек ее к ответственности по правилам о деликте.

Вместе с тем, ВС РФ не согласился с нижестоящими судами в той части, в которой они на основании п.2 ст.1083 ГК РФ (учет вины потерпевшего) уменьшили размер возмещения вреда (т.к. потерпевший слишком близко проезжал от дома) и отказали во взыскании потребительского штрафа и компенсации морального вреда по Закону о защите прав потребителей (т.к. потерпевший не являлся собственником либо нанимателем жилого помещения в доме, а значит не являлся потребителем предоставляемых ответчиком услуг).

ВС РФ указал на отсутствие в действиях водителя грубой неосторожности, поскольку тот двигался по проезжей части и в силу объективных обстоятельств не мог и не должен был предвидеть опасность. Также он указал, что в силу ст.14 Закона о защите прав потребителей право требовать возмещения вреда, причиненного вследствие недостатков работ (услуг), признается за любым потерпевшим независимо от того, состоял он в договорных отношениях с исполнителем или нет. Поэтому независимо от того, что потерпевший не состоял с управляющей компанией в договорных отношениях, на данные правоотношения распространяются положения Закона о защите прав потребителей, которые предусматривают взыскание штрафа и морального вреда (определение ВС РФ от 15.11.2022 N 16-КГ22-27-К4).

2) Спускаясь по лестнице в магазин, гражданка подскользнулась, упала и получила повреждение позвоночника.

ВС РФ указал, что к потребителю относится, в том числе и гражданин еще не совершивший действие по приобретению товара, но имевший намерение его приобрести. Само по себе возникновение обязательства, вытекающего из деликта, не исключает возможности квалификации правоотношений сторон как правоотношений потребителя и продавца, а следовательно, не исключает применение Закона о защите прав потребителей в части мер ответственности за нарушение прав потребителя (определение ВС РФ от 14.02.2023 N 66-КГПР22-15-К8).

1.5. Казусы, в которых суд допустил как договорный иск к стороне договора, так и внедоговорный иск к третьему лицу

1) По известному “делу Бомарше” покупатель квартиры, не получив удовлетворение от продавца по иску о реституции, взыскал возмещение вреда с третьего лица — застройщика, который допустил двойную продажу одной и той же квартиры (определение ВС РФ от 22.05.2017 по делу N 303-ЭС16-19319).

2) Покупатель автомобиля, регистрация которого была прекращена по причине прекращения действия сертификата соответствия, не имея возможности получить возврат покупной цены с продавца в силу его ликвидации, взыскал убытки с лица, которое незаконно выдало сертификат соответствия товара (п.40 Обзора судебной практики ВС РФ N 3 (2018)).

3) Сбытовая компания взыскивала убытки с сетевой компании, с которой у нее был заключен договор. При этом причиной аварии явилось повреждение оборудования в зоне ответственности ФСК (третьего лица).

ВС РФ указал, что в силу статей 9 и 12 ГК РФ выбор способа защиты права принадлежит истцу. Возможность привлечения ФСК к деликтной ответственности не исключает использования сбытовой компанией (потребителем) иного способа защиты, вытекающего из договора с сетевой компанией (определение ВС РФ от 1.06.2016 N 301-ЭС15-18581).

Стоит заметить, что в первых двух делах суды дали истцу право на деликтный иск к третьему лицу только при наличии объективной невозможности получения им удовлетворения по договорному иску.

2. Отдельные элементы состава деликта

2.1. Вред, размер убытков

С доказыванием в суде самого факта причинения вреда, как правило, больших проблем не возникает. Когда же заявляется требование о возмещении вреда не в натуре, а в форме возмещения причиненных убытков, то неизбежно возникают споры относительно размера этих убытков.

Размер убытков истец должен доказать “с разумной степенью достоверности”. При этом суд не может отказать в удовлетворении требования истца о возмещении убытков только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению. Данные правила суды применяют к внедоговорным убыткам по аналогии с правилами о взыскании договорных убытков (п.5 ст.393 ГК РФ, п.12 ППВС № 25).

Взысканию подлежат не только фактически понесенные расходы, но и расходы, которые потерпевший должен будет произвести для восстановления своего имущественного положения (п.2 ст.15 ГК РФ).

Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. В состав реального ущерба также входит утрата товарной стоимости поврежденного автомобиля или иного имущества (п.13 ППВС № 25)

Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если есть иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления повреждений имущества.

2.2. Причинно-следственная связь

Между противоправным поведением ответчика и вредом, возникшим у истца, должна существовать причинно-следственная связь. При этом, если одно событие произошло после другого события, то это еще не означает, что первое стало причиной второго (“после — не значит вследствие”).

Существует множество теорий причинно-следственной связи. Среди прочего выделяют:

— прямую (непосредственную) причинную связь — когда именно конкретное поведение без каких-то дополнительных факторов стало причиной наступления вреда;

— косвенную (опосредованную) причинную связь — когда конкретное поведение в совокупности с другими дополнительными факторами (которые могли существовать как последовательно, так и параллельно) стали причиной наступления вреда;

— альтернативную причинную связь — когда очевидно, что кто-то из потенциальных делинквентов точно причинил вред, но невозможно установить кто именно (били двое, а кто сломал челюсть неизвестно);

— кумулятивную причинную связь — когда несколько лиц действовали независимо друг от друга и точно установлено, что действия каждого из них привели к причинению вреда (оба сливали в реку нечистоты).

Косвенная, альтернативная и кумулятивная причинные связи могут приводить к солидарной или долевой ответственности нескольких причинителей вреда

В зарубежных правопорядках наиболее популярен так называемый “but for test”, который позволяет ответить на вопрос, возникли бы у кредитора убытки, если бы нарушение не произошло. Он, в частности, закреплен в “Принципах европейского деликтного права”.

Суть этого теста заключается в том, что мы задаемся вопросом: а что если бы этого события не было бы, то наступило бы интересующее нас событие? Если при мысленном исключении поведения ответчика из цепи событий потерпевшему все равно был бы причинен вред, то поведение ответчика не может быть признано фактической причиной вреда.

Наши суды фактически применяют такой же подход, что и в этом тесте. Однако какой-то последовательности в данном вопросе не наблюдается.

Как правило, суды говорят категорично: “должна существовать прямая (непосредственная) причинная связь” (постановление Президиума ВАС РФ от 25.07.2011 N 1809/11).

Иногда говорят менее категорично: “между противоправным поведением одного лица и вредом, как правило, должна существовать прямая (непосредственная) причинная связь” (определение ВС РФ от 20.09.2022 по делу N 309-ЭС22-3855).

А по делам о возмещении морального вреда в связи с ненадлежащим оказанием медицинских услуг и вовсе говорят, что ”закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь” (определение ВС РФ от 14.03.2022 N 18-КГ21-165-К4). Однако наличие косвенной причинной связи может влиять на размер взыскиваемой в пользу потерпевшего компенсации морального вреда (определение ВС РФ от 06.07.2021 N 80-КГ21-9-К6).

Таким образом, когда суды видят, что применение правила о прямой (непосредственной) причинной связи может привести к несправедливому решению, они придают юридическое значение более отдаленной косвенной (опосредованной) причине. И это правильно. Значимость причины должна определяться не формально, а содержательно, путем оценки того, какое обстоятельство в наибольшей степени обусловило возникновение вреда.

Говоря о прямой причинной связи суды исходят из того, что такая связь предполагается, если причинение вреда является обычным последствием противоправного поведения (определение ВС РФ от 21.09.2022 по делу N 305-ЭС22-8227).

Такой подход вписывается в теорию “адекватной причинно-следственной связи” и основывается на разъяснении ППВС, данном в п.5 ППВС № 7 применительно к договорным убыткам: «При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается».

Например, отказывая во взыскании в качестве убытков уплаченных лизингополучателем процентов за пользование финансированием, ВС РФ указал, что лицо, виновное в гибели предмета лизинга не обязано возмещать дополнительные затраты потерпевшего на приобретение предмета лизинга, связанные с привлечением финансирования, поскольку необходимость несения этих затрат не является обычным последствием гибели предмета лизинга: начисление процентов производится по факту пользования финансированием (определение ВС РФ от 20.09.2022 по делу N 309-ЭС22-3855). Аналогичный подход должен применяться и к процентам за пользование кредитом или займом.

В рамках внедоговорной (деликтной) ответственности не могут быть возмещены расходы, которые лицо должно нести вне зависимости от наступления рассматриваемого события (определение ВС РФ от 21.09.2022 по делу N 305-ЭС22-8227).

Применительно к делам, в которых установлено несколько причин наступления вреда, ВС РФ выработал следующие правовые позиции.

Так, в одном из дел нижестоящие суды отказали истцу в возмещении вреда, причиненного фундаменту в результате регулярно подтопления земельного участка, на том основании, что перелив воды из металлического резервуара, принадлежащего ответчику, является вероятной, но не единственной причиной возникновения ущерба, а значит отсутствует прямая причинно-следственная связь. ВС РФ с этой позицией не согласился и указал, что “невозможность точного определения степени влияния одной из совокупных причин на возникновение ущерба не должно приводить к лишению потерпевшего права на возмещение вреда”. Подтопление участка могло привести к повреждению фундамента (если быть более точным — повреждение фундамента является обычным последствием его подтопления), при этом каких-либо иных причин его повреждения не установлено (определение ВС РФ от 20.10.2020 N 46-КГ20-7-К6).

Еще одно дело, в котором несколько причин повлекли причинение вреда, попало в п.8 Обзора судебной практики ВС РФ N 4 (2018). В результате проведения строительных работ по возведения здания на соседнем участке в доме истца образовались трещины. При этом было установлено, что на образование трещин также повлияло техническое состояние дома истца. Тем не менее, ВС РФ пришел к выводу, что “несоответствие жилого дома истца требованиям к строительству в сейсмических районах само по себе не свидетельствует об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика и причинением вреда имуществу истца, а также о том, что именно несоответствие жилого дома истца требованиям к строительству в сейсмических районах привело к повреждению этого дома”.

В другом деле в ТРЦ произошел пожар, в результате которого имуществу субарендатора был причинен вред. Причиной пожара стала повышенная токовая нагрузка в силовом электрическом кабеле, который эксплуатировал другой субарендатор. Однако и у собственника ТРЦ были найдены нарушения правил противопожарной безопасности, из-за которых пожар распространился с большей силой. ВС РФ решил, что тот факт, что ответчик является собственником здания сам по себе не означает, что именно он должен отвечать за вызванные пожаром убытки по вине иного лица, с которым он не совершал никаких совместных действий, являющихся причиной пожара. В отсутствие нарушений, допущенных субарендатором при эксплуатации силового электрического кабеля, пожар бы не возник и ущерб имуществу третьих лиц не был бы причинен. Следовательно, вывод суда о наличии причинно-следственной связи между выявленными у собственника нарушениями и наступившими в результате пожара последствиями ошибочен (определение ВС РФ от 16.06.2022 N 301-ЭС22-5425).

Однако в большинстве случаев, связанных с пожарами, суды все-таки возлагают ответственность на собственников зданий (помещений), поскольку те несут бремя содержания своего имущества и должны соблюдать правила пожарной безопасности. Избежать ответственности собственник может, например, если докажет, что возгорание произошло по вине третьих лиц, за которых он не несет ответственности (определение ВС РФ от 21.12.2021 N 5-КГ21-142-К2).

Но доказать вину третьих лиц непросто. Даже передача помещения в аренду сама по себе не освобождает собственника от обязанности по надлежащему содержанию своего имущества.  Например, ответственность за вред квартире, причиненный в результате пожара в соседней арендованной квартире, возникший из-за возгорания мультиварки, суд все равно возложил на собственника квартиры (определение ВС РФ от 16.02.2021 N 88-КГ20-14-К8).

2.3. Противоправность

Считается, что противоправность — это нарушение объективного права, т.е. конкретной нормы закона или иного нормативного акта.

В некоторых странах (Франции, например) противоправность включается в понятие вины.

В абз.1 п.1 ст.1064 ГК РФ принцип генерального деликта сформулирован так, что в нем нет указания на противоправность: “вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред”.

Вместе с тем, в п.3 ст.1064 ГК РФ говорится: “вред, причиненный правомерными действиями, подлежит возмещению в случаях, предусмотренных законом”. Таких “случаев, предусмотренных законом”, не так много. Например, ответственность за правомерные действия наступает при изъятии земельного участка для государственных (муниципальных) нужд или когда полиция в случаях, не терпящих отлагательства, использует автомобиль гражданина для преследования преступника и повреждает его.

Отсюда следует, что в России противоправность является самостоятельным элементом состава гражданского правонарушения, без которого, по общему правилу, деликтная ответственность наступить не может.

2.4. Вина

Как сказано выше, именно ответчик должен доказать отсутствие в своих действиях вины. Если он не сможет это доказать, то считается, что вина есть.

Весь вопрос, что понимать под виной?

В п.1 ст.401 ГК РФ говорится, что вина может быть в форме умысла или неосторожности, а далее указано: “Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства”.

Использование в этом предложении слова “обязательства” позволяет некоторым цивилистам говорить о том, что это определение невиновности применимо только к относительным правоотношениям (договорным, прежде всего).

С этим сложно согласиться. В силу п.2 ст.307.1 ГК РФ к обязательствам вследствие причинения вреда общие положения об обязательствах (а значит и ст.401 ГК РФ с определением невиновности) применяются, если иное не предусмотрено правилами главы 59 ГК РФ “Обязательства вследствие причинения вреда” или не вытекает из существа соответствующих отношений.

Таким образом, в деликтном праве (как и в гражданском праве в целом), в отличие от уголовного права, наличие вины определяется исходя из объективных обстоятельств (принял меры или нет).То есть, используется абстрактная модель ожидаемого поведения в той или иной ситуации разумного и добросовестного участника имущественного оборота. 

И только когда вина установлена может потребоваться определение ее формы (умысел или неосторожность) исходя из субъективных качеств нарушителя, его психического отношения к содеянному. 

При вине в форме умысла нарушитель осознает противоправный характер своих действий и желает наступления связанных с этими действиями отрицательных последствий или сознательно допускает возможность их наступления. 

При вине в форме неосторожности нарушитель не предвидит возможности наступления отрицательных последствий своего поведения, хотя должен и мог их предвидеть.

3. Ответственность за подконтрольное физлицо (работника, подрядчика)

Надо понимать, что когда мы говорим о деликте юрлица, непосредственным причинителем вреда все равно является то или иное физлицо. Юрлицо совершает правонарушение опосредованно — через действия физлиц, как правило, своих работников. В связи с этим закон определяет, в каких случаях работодатель (заказчик работ) отвечает за своего работника (подрядчика, исполнителя).

В силу ст.1068 ГК РФ юрлицо или физлицо возмещает вред, причиненный:

— его работником при исполнении трудовых обязанностей;

— гражданином, выполняющим работу по гражданско-правовому договору, если при этом он действовал или должен был действовать по заданию соответствующего лица и под его контролем за безопасным ведением работ.

После возмещения вреда работодатель (заказчик работ) сможет в порядке регресса взыскать выплаченное возмещение с непосредственного причинителя вреда (п.1 ст.1081 ГК РФ). Правда в случае трудовых отношений сделать не всегда получается, поскольку ст.243 ТК РФ ограничивает случаи полной материальной ответственности работника.

Раньше слова “при исполнении трудовых обязанностей” суды понимали буквально — вред должен быть причинен такими действиями работника, которые входят в его трудовые обязанности.

Сейчас суды отходят от этой порочной практики и толкуют данные слова расширительно — достаточно установить, что рабочее положение работника позволило ему совершить деликт. В первую очередь суды выясняют, действовал ли работник в рабочее время на рабочем месте, должен ли был осмотрительный потерпевший воспринимать ситуацию так, что работник действует в рамках своих трудовых обязанностей.

Аналогичный подход и в отношении гражданско-правовых договоров. Значение имеет не то, как формально структурированы внутренние отношения между заказчиком работ и подрядчиком (исполнителем), а то, как это выглядело с позиции потерпевшего в момент причинения вреда (видимость полномочий из обстановки).

Например, работник банка изготовил фиктивный договор банковского вклада, с помощью которого незаконно получил и похитил денежные средства клиента банка. Сначала суды отказали клиенту банка во взыскании с банка возмещения ущерба, сославшись на то, что работник банка совершил преступление втайне от работодателя, его действия носили самовольный характер и не были совершены ни по заданию банка как работодателя, ни под его контролем. Получая от истца денежные средства, работник действовал за пределами исполнения своих должностных обязанностей и полномочий.

ВС РФ судебные акты отменил, указав, что действия по завладению денежными средствами истца совершены в рабочее время на рабочем месте с использованием служебного положения работника банка по отношению к клиенту банка под видом заключения договора банковского вклада (определение ВС РФ от 9.08.2022 N 46-КГ22-24-К6).

По другому делу менеджер торгового зала мебельного магазина, принадлежащего ИП, заключил с покупателем договор купли-продажи мебели, а принятые деньги присвоил себе, в результате чего покупатель не получил мебель. Суд первой инстанции отказал покупателю во взыскании ущерба с ИП как работодателя, сославшись на то, что менеджер совершил хищение путем злоупотребления доверием, он не действовал в связи с выполнением своих трудовых функций.

ВС РФ с таким выводом не согласился. Он указал, что во время совершения преступления менеджер являлся действующим работником ИП, действия по завладению денежными средствами истца совершены менеджером в рабочее время на рабочем месте с использованием служебного положения работника мебельного магазина по отношению к покупателю под видом заключения договора купли-продажи мебели, применению подлежит ст.1068 ГК РФ (определение ВС РФ от 18.10.2022 N 46-КГ22-31-К6).

Еще пример. Суды отказали пострадавшему в ДТП гражданину в возмещении ущерба с собственника автомобиля, сославшись на то, что автомобилем управлял водитель, который в трудовых отношениях с собственником не состоял. Суду были представлены документы, согласно которым собственник передал автомобиль в аренду ИП, а ИП передал автомобиль в прокат водителю.

ВС РФ усомнился в том, что представленные договоры аренды и проката соответствуют фактически сложившимся отношениям. Он указал на то, что согласно выписки из ЕГРЮЛ собственник автомобиля является организацией, оказывающей услуги легкового такси. На автомобиль был нанесен логотип «Яндекс.Такси». Собственник застраховал в отношении автомобиля ответственность по договору ОСАГО. При таких обстоятельствах обязанность доказать обстоятельства, освобождающие собственника автомобиля от ответственности, в частности факт действительного перехода владения к другому лицу, должна быть возложена на собственника этого автомобиля, который считается владельцем, пока не доказано иное. Между тем доказательства того, что водитель на момент причинения ущерба не являлся работником собственника автомобиля, в частности того, что за него не уплачивались страховые и пенсионные взносы, он не состоял в штате работников, а представленные договоры аренды и проката исполнялись в том числе и в части получения арендной платы, представлены не были. Сведений о том, кем был размещен логотип, а также использовалось ли транспортное средство в качестве такси, в материалах дела также не содержится (определение ВС РФ от 28.06.2022 N 1-КГ22-4-К3).

Что касается ответственности за граждан, выполняющих работу по гражданско-правовому договору, то показательно следующее дело.

Рабочие курили возле дома, из-за брошенного окурка загорелся мусор, огонь повредил квартиру. ВС РФ указал на следующее. Собственник несет бремя содержания своего имущества, что предполагает недопущение пожароопасных ситуаций. Собственница квартиры, в которой производился ремонт, являлась собственницей строительного мусора, а значит, должна была принять разумные меры по предотвращению пожароопасных ситуаций, даже если мусор находится на земельном участке, ей не принадлежащем. Она же несет ответственность за строителей, производивших ремонт в квартире, согласно п.1 ст.1068 ГК РФ (определение ВС РФ от 09.03.2021 N 4-КГ20-72-К1).

Не всегда работодатель является более платежеспособным по сравнению с работником. В связи с этим возникает вопрос: вправе ли потерпевший требовать возмещения вреда одновременно с работодателя и работника солидарно или только с работника?

К сожалению, закон это не позволяет. Солидарная ответственность возникает только в случаях, прямо предусмотренных договором или законом (ст.322 ГК РФ). А ст.1068 ГК РФ солидарную ответственность работодателя и работника не предусматривает, как и не предусматривает возможность прямого иска потерпевшего к работнику.

Однако, если работодатель окажется неспособным возместить вред (в силу его банкротства, исключения из ЕГРЮЛ или признания фактически недействующей организацией), то, полагаем, у потерпевшего есть право на прямой иск к работнику – непосредственному причинителю вреда. Обосновать это можно через постановление Конституционного Суда РФ от 08.12.2017 N 39-П по «делу Ахмадеевой», в котором фактически была узаконена практика взыскания по искам прокуроров и налоговых органов не поступивших в бюджет от юрлица налоговых недоимок и пеней с физлиц (директоров, бухгалтеров и т.д.), которые были осуждены за совершение налоговых преступлений, вызвавших эти недоимки, или уголовное преследование которых в связи с совершением таких преступлений было прекращено по нереабилитирующим основаниям.

4. Ответственность за автономно действующего контрагента

Вышеуказанная ст.1068 ГК РФ предусматривает ответственность работодателя (заказчика работ) за подконтрольное физлицо, выполнявшее работу по трудовому или гражданско-правовому договору.

При этом деликтная ответственность заказчика работ за автономно действующего контрагента (не важно – юрлица или физлица), работу которого заказчик не контролировал и не должен был контролировать, законом прямо не предусмотрена.

Тем не менее, суды находят основания для такой ответственности через применение правил о конкретном типе договора.

Показательно следующее дело. Гражданин через агрегатор ООО «Такси «Престиж» заказал такси и затем в результате ДТП, произошедшего по вине водителя, погиб. Родственники обратились в суд с иском к ООО «Такси «Престиж» о возмещении морального вреда. Было установлено, что виновный в ДТП водитель работал по трудовому договору у ИП, который являлся собственником автомобиля. В свою очередь ИП имел договор с ООО «Такси «Престиж» (диспетчерская служба), которое оказывало ему агентские услуги по поиску пассажиров такси, принятию от них заказа и передаче их исполнителю услуги.

Первоначально суды отказали во взыскании ущерба с ООО «Такси «Престиж», сославшись на то, что данное лицо оказывало пассажиру только лишь информационные услуги.

С этим не согласился ВС РФ. Он применил к отношениям сторон правила агентского договора, а именно п.1 ст.1005 ГК РФ, согласно которому по сделке, совершенной агентом с третьим лицом от своего имени и за счет принципала, приобретает права и становится обязанным агент, хотя бы принципал и был назван в сделке или вступил с третьим лицом в непосредственные отношения по исполнению сделки. Принимая от гражданина заказ на оказание услуги такси, ООО «Такси «Престиж» (агент) действовало по поручению ИП (принципала) и вступило в отношения с гражданином (третьим лицом) от своего имени. На то, что ООО «Такси «Престиж» действовало от своего имени указывала рекламная продукция данного общества об оказании им услуг такси, а также снимок SMS-сообщения, направленного данным обществом на мобильный телефон пассажира, с указанием цены услуги и благодарностью за пользование услугами данного общества (определение ВС РФ от 09.01.2018 N 5-КГ17-220).

В результате ООО «Такси «Престиж» было привлечено к деликтной ответственности несмотря на то, что оно само никакого деликта не совершало и деятельность своего автономно действующего контрагента (собственника автомобиля и водителя) не контролировало.

В данном случае, установив наличие договора перевозки между гражданином и ООО «Такси «Престиж», ВС РФ тем не менее применил правила внедоговорной ответственности за причиненный вред. Объяснить это можно тем, что согласно ст.800 ГК РФ ответственность перевозчика за вред, причиненный жизни или здоровью пассажира, определяется по правилам главы 59 ГК РФ «Обязательства вследствие причинения вреда», если законом или договором перевозки не предусмотрена повышенная ответственность перевозчика. А вот почему суд не применил ст.1095 ГК РФ «Основания возмещения вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги» – сложно сказать.

В другом деле суд возложил на туроператора ответственность за вред, причиненный здоровью туриста сотрудником отеля в период исполнения им своих служебных обязанностей. При этом туроператор не мог контролировать деятельность сотрудников отеля. Суд сослался на ст.9 Закона об основах туристской деятельности, согласно которой туроператор отвечает перед туристом или иным заказчиком за действия третьих лиц, оказывающих услуги, входящие в туристский продукт (определение ВС РФ от 27.11.2018 N 5-КГПР18-232).

5. Ответственность за совместно причиненный вред

По общему правилу ст.1080 ГК РФ лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно. Потерпевший вправе потребовать возмещение вреда в полном размере или в части от любого из делинквентов.

Правила ст.1080 ГК РФ подлежат применению в случае, если судом будет установлен состав правонарушения в действиях каждого ответчика и при этом действия ответчиков в совокупности повлекли причинение вреда истцу (определение ВС РФ от 5.03.2019 по делу N 305-ЭС18-15540).

После выплаты потерпевшему возмещения делинквент сможет в порядке регресса взыскать с других причинителей вреда долю выплаченного возмещения в размере, соответствующем степени вины каждого из них. При невозможности определить степень вины доли признаются равными (п.2 ст.1081 ГК РФ).

На первом этапе один солидарный должник действительно может заплатить за другого. Но в конечном счете, в идеальной ситуации, каждый из сопричинителей вреда должен понести ответственность только за свой деликт. А солидаритет призван защитить интересы потерпевшего путем освобождения его от бремени доказывания степени участия каждого из делинквентов в причинении вреда и возложения на делинквентов риска банкротства одного из них.

Таким образом, по общему правилу совместные действия по причинению вреда приводят к солидарной ответственности, а раздельные (когда несколько лиц действовали независимо друг от друга) — к долевой.

Какие действия следует считать “совместными”, а какие “раздельными” разъяснено в ППВС от 30.11.2017 N 49 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причиненного окружающей среде» (далее — ППВС № 49).

Так, в п.9 указанного постановления сказано, что о совместном характере действий могут свидетельствовать их согласованность, скоординированность и направленность на реализацию общего для всех действующих лиц намерения (это не обязательно общий умысел на причинение вреда, вред можно причинить и по неосторожности).

При этом формы соучастия в причинении вреда могут быть различны — это может быть соисполнительство, пособничество и т.д. А аффилированность лиц создает презумпцию их соучастия (п.22 ППВС от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»).

Например, совместно действуют заказчик, поручивший выполнение работ, которые причиняют вред окружающей среде, и подрядчик, фактически их выполнивший. Однако заказчик может быть освобожден от ответственности, если докажет, что подрядчик при выполнении работ вышел за пределы данного ему заказчиком задания (п.9 ППВС N 49).

Если же двое лиц, осуществляли независимо друг от друга складирование твердых бытовых отходов на не предназначенном для этих целей земельном участке, то их действия являются раздельными. В этом случае они отвечают в долях пропорционально объему отходов, определяемому, например, по количеству используемых транспортных средств для вывоза отходов, их вместительности, классу опасности отходов, образующихся от деятельности указанных лиц, и иных факторов. Когда долю в причинении вреда каждого из названных лиц установить невозможно, они отвечают в равных долях согласно ст.321 ГК РФ (п.11 ППВС № 49).

Таким образом, наш правопорядок определяет совместность в узком смысле. Для возникновения солидаритета необходимо, чтобы действия разных лиц были согласованы между собой и направлены на реализацию общего намерения.

Учитывая тот факт, что намерение причинить вред, как правило, не афишируется, вывод о согласованной воли сопричинителей о совместном причинении вреда может быть сделан на основании совокупности согласующихся между собой косвенных доказательств по принципу: «установленные обстоятельства указывают на то, что скорее всего событие произошло только в результате согласованных действий» (определение ВС РФ от 14.11.2022 N 307-ЭС17-10793(26-28)).

Часто ответчики пытаются избежать солидарной ответственности с помощью условий договора, которые якобы освобождают их от контроля за действиями другой стороны договора, непосредственно причинившей вред. Как правило, это не приводит к положительному для них результату.

Например, в п.1 «Обзора судебной практики по вопросам применения законодательства об охране окружающей среды», утв. Президиумом ВС РФ 24.06.2022, указано, что наличие в договоре подряда условия, предусматривающего обязанность подрядчика до начала работ получить разрешительные документы на осуществление деятельности, не является основанием для освобождения заказчика от обязанности по возмещению вреда.

Также суды исходят из того, что некоторые обязанности собственника, связанные с содержанием своего имущества, являются публичными и их нельзя перекладывать на другое лицо по договору (арендатора и т.п.). В частности, это относится к обеспечению исполнения правил пожарной безопасности. Однако это не означает, что собственник всегда отвечает за вред, причиненный его имуществом. Бывают ситуации, когда собственник никакие правила не нарушал и обнаружить нарушения в действиях арендатора не мог.

Общие правила деликтной ответственности при совместном причинении вреда активно применяются судами в корпоративных и банкротных спорах.

Например, опираясь в том числе на ст.1080 ГК РФ, суд привлек к солидарной ответственности мажоритарного кредитора и конкурсного управляющего за убытки, причиненные должнику и кредиторам в результате реализации бизнес-модели, по которой на стороне должника был сформирован центр убытков, а на стороне его контрагентов — центр прибыли (определение ВС РФ от 14.11.2022 N 307-ЭС17-10793(26-28)).

В другом деле суд привлек директора подрядчика к субсидиарной ответственности солидарно с контролирующими лицами за то, что он был соучастником в реализации схемы по выводу активов должника, что привело к банкротству (определение ВС РФ от 24.08.2020 N 305-ЭС20-5422(1,2)).

В рамках конкурсного и внеконкурсного оспаривания сделок, совершенных во вред кредиторам, ст.1080 ГК РФ позволяет одновременно взыскивать убытки с контрагентов должника, участвовавших в выводе активов, солидарно с самим должником. В качестве примера из собственной практики можем привести дело о взыскании убытков с родственников должника – владельца Торгового Центра.

6. Солидарная ответственность разных лиц, действовавших раздельно, но причинивших один и тот же вред

Вопрос о том, должны ли отвечать солидарно действовавшие раздельно лица, причинившие один и тот же вред, является дискуссионным.

Проблема в том, что в силу ст.322 ГК РФ солидарная обязанность (ответственность) возникает только тогда, когда такая солидарность предусмотрена договором или установлена законом. Для деликтных отношений закон устанавливает солидарную ответственность только в двух случаях — за совместно причиненный вред (ст.1080 ГК РФ) и вред, причиненный владельцами источников повышенной опасности (п.3 ст.1079 ГК РФ).

Причем, как показано выше, российский правопорядок, в отличие от других правопорядков, “совместное” причинение вреда понимает в узком смысле — действия делинквентов должны быть согласованными и иметь общую цель.

За раздельно причиненный вред закон предусматривает долевую ответственность (фактически каждый делинквент несет ответственность за свой собственный деликт). Но все усложняется, если в конкретном деле не представляется возможным установить долевую ответственность либо в силу объективных причин, либо по соображениям справедливости.

В таких случаях суды устанавливают солидарную ответственность, даже если это прямо законом не предусмотрено. Остановимся на таких случаях подробнее.

6.1. Одно лицо своим деликтом создало условия для деликта другого

В постановлении Конституционного Суда РФ от 7.04.2015 N 7-П рассмотрено следующее известное дела “угонщика и вора”.

Один гражданин угнал автомобиль без цели хищения, а другой похитил у угонщика тот же автомобиль. Угонщика поймали и осудили, а вора и сам автомобиль так и не нашли. Собственник автомобиля обратился с иском к угонщику о возмещении вреда. Однако суды ему отказали, посчитав, что виновным в причинении истцу ущерба может быть признан только вор, а не угонщик, который автомобиль не воровал, а лишь “взял его покататься”.

КС РФ с таким выводом не согласился. Он указал, что поскольку в результате действий угонщика собственник лишается контроля над своим автомобилем (чем и создаются объективные условия для его последующей кражи третьими лицами), необходимо исходить из того, что виновный в угоне ipso facto принимает на себя ответственность за последующую судьбу данного имущества, если не докажет, что в результате его действий (бездействия) не были созданы условия для последующей утраты собственником его автомобиля.

В результате КС РФ признал положения пунктов 1 и 2 ст.1064 ГК РФ не соответствующими Конституции РФ, в той мере, в какой эти положения по смыслу, придаваемому им судебным толкованием, не позволяют обеспечить возмещение виновным в угоне автомобиля лицом имущественного вреда, причиненного собственнику этого автомобиля в связи с его угоном и последующей кражей, совершенной неустановленным лицом.

После этого законодатель дополнил ст.1080 ГК РФ абзацем третьим: “Лицо, неправомерно завладевшее чужим имуществом, которое в дальнейшем было повреждено или утрачено вследствие действий другого лица, действовавшего независимо от первого лица, отвечает за причиненный вред. Указанное правило не освобождает непосредственного причинителя вреда от возмещения вреда”.

В этом деле КС РФ вопрос о солидаритете не рассматривал, но он очевидно напрашивается. Представим, что вор нашелся, а автомобиль нет. Получается, что угонщик отвечает за вред в полном размере (в виде стоимости утраченного автомобиля) и вор отвечает за тот же вред в том же размере?

Если не признать угонщика и вора солидарными должниками, то кредитор сможет получить возмещение дважды, а это противоречит восстановительному характеру гражданско-правовой ответственности. При этом установление солидаритета в данном случае никак не нарушит права и обязанности угонщика и вора, поскольку размер их ответственности от этого не увеличится, один не должен будет заплатить за другого (наоборот, после выплаты возмещения они смогут уравнять свои выплаты в порядке регресса).

Или другой пример. Конкурсный управляющий неосторожно передал исполнительному директору должника электронный носитель со своей электронной подписью (ЭП), а тот с помощью этой ЭП перечислил деньги со счета должника третьему лицу, т.е. фактически похитил деньги. Ни с похитителя, ни с третьего лица деньги взыскать не удалось.

ВС РФ указал, что конкурсный управляющий подлежит привлечению к самостоятельной гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков, поскольку он создал условия для совершения преступления. Незаконное перечисление денежных средств обусловлено совокупностью последовательных действий управляющего и исполнительного директора, что позволяет применить к названным лицам правила о солидарной ответственности (определение ВС РФ от 04.07.2016 по делу N 303-ЭС16-1164(1,2)).

Заметим, что суд в этом деле не ссылался на ст.1080 ГК РФ о совместном причинении вреда. Конкурсный управляющий совершил свой деликт — передал ЭП, чем создал условия для совершения преступления, а исполнительный директор — свой (похитил деньги с помощью ЭП). Их действия не были совместными в смысле ст.1080 ГК РФ. И тем не менее суд установил их солидарную ответственность, сославшись на то, что вред был “обусловлен совокупностью последовательных действий” одного и другого делинквента.

6.2. Действий каждого из делинквентов было достаточно для причинения вреда (кумулятивная причинная связь)

Последовательно сменявшие друг друга конкурсные управляющие своевременно не оспорили сделки должника, совершенные во вред кредиторам, и были отстранены. Третий конкурсный управляющий сделки оспорил, но суд ему отказал из-за пропуска срока исковой давности. Тогда он подал иск о взыскании с первых двух управляющих убытков в солидарном порядке.

Направляя дело на новое рассмотрение ВС РФ указал, что для применения в отношении ответчиков ст.1080 ГК РФ суду следовало установить, что действий каждого из них было достаточно для причинения убытков. Иными словами, и первый управляющий, и второй должны были иметь возможность своевременно оспорить каждую из сделок, однако, без объективных на то препятствий не сделали этого (определение ВС РФ от 26.10.2017 N 305-ЭС17-8225).

В данном случае суд обосновал солидаритет через ст.1080 ГК РФ, расширительно ее толкуя. К тому же это позволило исключить неосновательное обогащение на стороне должника. Иное справедливое решение сложно себе представить.

6.3. Очевидно, что кто-то из ответчиков точно причинил вред, но невозможно установить кто именно (альтернативная причинная связь)

В результате ошибки, допущенные в проекте, в стене жилого дома образовалась трещина. Одна проектная организация разрабатывала проектную документацию, а другая – рабочий проект. Застройщик в порядке регресса потребовал взыскать убытки с обеих проектных организаций солидарно.

ВС РФ указал, что положения ст.322 ГК РФ не требуют прямого указания в договоре на то, что обязательства являются солидарными, солидарность обязательств двух лиц может вытекать и из иных обстоятельств дела. Проектные работы невозможно было выполнить каждым из ответчиков без содействия другого, они представляют неделимый предмет, действия проектировщиков были неразделимы и из-за вида осуществляемых работ невозможно установить обязанное лицо за каждую часть (определение ВС РФ от 3.02.2022 по делу N 305-ЭС20-15238).

В другом деле два последовательно сменявших друг друга конкурсных управляющих не обеспечили сохранность крупного рогатого скота, находящегося в залоге. Однако точно установить, кто из ответчиков и в каком объеме причинил вред суд не смог. Тем не менее это не помешало суду взыскать с управляющих убытки в солидарном порядке, поскольку факт возникновения убытков у залогодержателя и наличие прямой причинной связи между этими убытками и противоправным поведением ответчиков был доказан (постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 28.07.2020 N Ф06-1933/2015 по делу N А55-25179/2014).

6.4. Вред один, но деликты разные

В “деле Альянса / Самыловских” совершены два разных деликта. Сначала контролирующий участник довел предприятие до банкротства (за что впоследствии был привлечен к субсидиарной ответственности), а затем подарил все свое имущество детям, чтобы кредиторы не смогли обратить на него взыскание. ФНС в рамках дела о банкротстве обратилась в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности солидарно отца и детей.

Возникновение солидаритета из разных оснований ВС РФ обосновал следующим образом: “Несмотря на то, что основания требований кредиторов к контролирующим лицам (создание необходимых причин банкротства) и приобретшим их имущество родственникам (создание невозможности полного исполнения за счет имущества контролирующих лиц) не совпадают, требования кредиторов к ним преследуют единую цель — возместить в полном объеме одни и те же убытки (ст.15 ГК РФ), поэтому к обязательствам контролирующих лиц и упомянутых родственников применяются правила о солидарных обязательствах, что также позволяет исключить возникновение неосновательного обогащения на стороне пострадавших кредиторов” (п.23 Обзора судебной практики ВС РФ N 1 (2020)).