Суд кассационной инстанции изменил судебные акты первых двух инстанций, уменьшив размер субсидиарной ответственности бывшего руководителя должника на 50 млн. руб.

В рамках дела о банкротстве суд взыскал с бывшего руководителя должника 89 млн. руб. в качестве субсидиарной ответственности за неподачу заявления о признании должника банкротом. 

Апелляция засилила это решение.

Бывший руководитель должника обратился к нам с просьбой попытаться отменить судебные акты в кассации.

Анализ дела показал, что конкурсный управляющий пропустил срок исковой давности (как субъективный, так и объективный). Однако заявить о пропуске этого срока можно было только в суде первой инстанции (чего не было сделано). Если бы руководитель должника заявил о пропуске срока исковой давности, то он полностью избежал бы субсидиарной ответственности.

Поэтому для нас было принципиально важно, чтобы кассация направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Исходя из этой задачи мы подготовили и подали кассационную жалобу со следующими основными доводами:

— дело рассмотрено в отсутствие ответчика, не извещенного надлежащим образом о времени и месте судебного заседания;

— суд включил в размер субсидиарной ответственности бывшего руководителя должника в том числе  задолженность перед кредиторами по текущим обязательствам в размере 50 млн. руб.

Следует отметить, что в действующей редакции Закона о банкротстве в п.2 ст.61.12 прямо указано, что размер ответственности за неподачу заявления должника равен размеру обязательств должника, возникших после истечения срока на подачу заявления должника о собственном банкротстве, и до возбуждения дела о банкротстве должника. Оговорка “до возбуждения дела о банкротстве должника” означает, что текущие платежи в объем субсидиарной ответственности не входят.

Однако в прежней редакции закона, подлежащей применению в нашем споре, такая оговорка (“до возбуждения дела о банкротстве должника”) отсутствовала.

Мы доказывали, что несмотря на это при теологическом толковании прежней редакции закона следует прийти к тому же выводу о невключении текущих платежей в объем субсидиарной ответственности.

Это объясняется правовой природой ответственности за неподачу заявления должника. Ведь фактически — это ответственность за обман контрагентов. Не подавая заявление должника о банкротстве, руководитель создает видимость того, что должник является платежеспособным, и тем самым вводит своих будущих кредиторов в заблуждение. 

Если же контрагент знает о фактической несостоятельности должника (а после возбуждения дела о банкротстве все “новые” кредиторы знают об этом) и тем не менее вступает в договорные отношения с ним, то никакого обмана нет. Поэтому текущие кредиторы не могут требовать привлечения бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности за неподачу заявления должника.